Желание побывать в Вилково у меня появилось очень давно, но, несмотря на многочисленные приглашения проживающего в тех краях моего товарища Леонида, осуществить его все как-то не получалось. Отделывался отговорками, что мне нужно серьезно подготовиться к такой поездке, так как не люблю спонтанных рыбалок. Но вот, наконец, в прошлом году, сразу после долгой зимы, когда природа стала пробуждаться от долгого и утомительного сна (и как никогда сильно потянуло на рыбалку), я понял, что дальше отказываться от возможности побывать на самой, может быть, рыбной реке Украины - просто неправильно. Последним доводом, окончательно повлиявшим на мои планы, стали слова товарища о том, что на Дунае весной, уже перед самым запретом, можно отлично порыбачить.
Переезд в автобусе, казалось, будет вечным. Ни о чем другом, кроме как о предстоящей рыбалке, о возможных трофеях, о том, как я буду вываживать свою первую рыбу, думать просто не мог. Мысли эти даже заснуть не давали. Однако зная, что по приезду мы с товарищем обязательно сразу же пойдем на водоем - если не на полноценную рыбалку, то хотя бы опробовать снасти и новые приманки, а потому нужно «быть в форме», я все-таки заставил себя немного поспать. Но и сны мои были все на рыбацкую тематику.По приезду, лишь слегка перекусив, мы с Леонидом действительно сразу же отправились на одно из его любимых мест, где осенью, по его словам, отлично ловился судак, жерех, а также увесистые сазанчики. Опробовав почти все свои приманки, я, в общем-то, остался доволен, слегка разочаровали лишь жереховые «бородки», что перед самым отъездом были куплены на рынке. Поэтому по приезду домой к Леониду, уже вечером, пришлось их модернизировать, поставив хорошие тройнички, а также заменив шерсть на более темную. При этом слегка пострадал домашний любимец - охотничий пес Норд - его шерсть оказалась как нельзя кстати.
Весь следующий день мы посвятили приготовлениям к рыбалке, которая должна была пройти в пятнадцати километрах от Вилково, поближе к морю. Первым делом нужно было раздобыть наживку, то есть червей. Я никогда в жизни не мог подумать, что накопать червей для рыбалки будет намного сложнее, чем потом поймать на них рыбину солидного размера - чтобы добыть нужное количество нам пришлось буквально вспахать целое поле. Но, скажу честно, таких червей я не видел никогда в жизни: толстые, черные, да еще и в длину сантиметров тридцать. На мой вопрос, какая рыба клюет на такую диво-наживку, Леонид ответил кратко: «Сам увидишь». О размерах необходимых для насаживания такой наживки крючков мне тоже оставалось только лишь догадываться.
Как только рассвело, мы пришли на причал и выполнили целый ряд обязательных в этих краях формальностей, в том числе и отметились у пограничников. Все эти церемонии для всех обязательны, так как по ту сторону Дуная находится румынская территория, и наличие соответствующих документов в любой момент прямо на воде может проверить морская охрана. Забавно, но, как оказалось, граница между двумя государствами отмечена на воде лишь зеленым буем. Мне казалось, что это должно быть намного солидней и серьезней.
По завершению всех этих формальностей мы уложили наши вещи в «Крым», разместились сами, и Леонид завел мотор. Еще каких-то пять минут - и наша лодка уже вышла из залива на «открытую воду», а наш двадцатипятисильный подвесной ямаховский мотор с японским упорством понес нас к намеченному месту, преодолевая километр за километром просторы мутной дунайской водной глади. Проходя на большой скорости мимо заросших камышом заливов, мы невольно обращали на себя внимание белых и серых цапель, которые с некоторым недоумением смотрели на нас. Огромные стаи лебедей, пеликанов, бакланов, диких гусей, что кружили над плавнями, радовали глаз и улучшали настроение.
За созерцанием богатств дунайской природы время для меня прошло незаметно, и вот уже наша лодка с легким толчком причалила к крутому, заваленному упавшими деревьями берегу. Быстро выгрузив лишь самое необходимое, мы сразу же взялись за снасти. Тактика была следующей: сначала наживить на крючки червей и выставить все «донки», забросив их под затопленные деревья, в места, где глубина была метров 10-15. После этого мы должны были по очереди возле них дежурить, а в свободное от «дежурства» время спиннинговать неподалеку - в местах береговых завалов, где наблюдались мощные, явно жереховые всплески. Начали претворять наши планы в жизнь: забросили одну донную снасть, вторую, третью... Насаживание червя на крючок очередной снасти было прервано сильным звоном бубенчика, что «сторожил» одну из уже заброшенных «донок». Мощное сгибание удилища говорило мне, что это была сомовая поклевка. Быстро подбежав к снасти и сделав размашистую подсечку, я почувствовал довольно сильное сопротивление. Было понятно: попалась рыбина довольно приличных размеров. Мощными рывками она уходила все дальше и дальше, не давая ни малейшей пощады вопиющему от нагрузки фрикциону. Но вот рыба остановилась и стала понемножку сдавать свои позиции. Начинаю «выкачивание» и сантиметр за сантиметром «отвоевываю» леску. Но вдруг хлыст удилища мгновенно распрямился, и леска пошла очень легко. Неужели обрыв? Нет, не обрыв - просто сход, но на душе от этого не легче: такая поклевка, такая борьба, а рыбу взять не удалось!
Через какое-то время звон бубенчиков стал постоянно нарушать наш покой, но поймать хоть что-то все никак не удавалось. Но уже не из-за сходов. Ловля проходила в сильно закоряженном месте и осуществлялась по не совсем для нас приятному сценарию: поклевка, подсечка, ощущение нескольких сильных рыбьих потяжек - и «мертвый» зацеп, из которого не то что рыбу, снасть невредимой вывести не удавалось. Нужно было что-то менять.
И мы решили забрасывать наши «донки» не под торчащие из воды деревья, где поклевки происходили одна за другой, а под самую кромку обрывистого берега. Дно здесь было намного чище, но глубины, конечно, заметно меньшими, чем на прежнем месте. Да и поклевок нужно было долго ждать - сом неохотно подходил к берегу. А если и подходил, то совсем не такой, как в омуте под упавшими в воду деревьями, а все сплошь небольшой, если не сказать мелкий. Несомненно одно: смена места ловли принесла первые реальные результаты. Не так часто, как раньше, но, тем не менее, время от времени в нашем лагере звенели бубенчики, один из нас подбегал к снасти, чтобы подсечь рыбу, второй брал в руки подсак. Казалось бы, все хорошо - есть клев, есть пойманная рыба... Но сколько мы ни старались, ловились лишь небольшие сомята весом порядка 2,5 кг, которых и брать было стыдно. Подобную рыбалку к разряду особо увлекательных отнести было сложно, поэтому я решил пройтись по берегу и все же попробовать найти жереха и постараться соблазнить его своим новым семиграммовым кастмастером и с таким старанием усовершенствованными вабиками. Пошел по берегу вниз по течению, время от времени делая дальние забросы таким образом, чтобы приманка при проводке шла мимо поваленных в воду деревьев. Так я прошел по берегу метров сто. Клев был - приманку временами атаковали небольшие жерешки. Сменив очередное место и проходя мимо торчащей из воды коряги, я обратил внимание на мощные всплески каких-то рыб. Они происходили в основном совсем недалеко от этой коряги, но явные признаки присутствия крупной рыбы наблюдались и на удалении от нее - то тут, то там на поверхности воды появлялись круги и огромные, будоражащие душу водовороты. Неужели крупный жерех? Желание идти куда-то еще пропало сразу. Мне захотелось во что бы то ни стало поймать хотя бы одну из этих рыб. Проводки с разной интенсивностью в непосредственной близости от выступающей из воды коряги делались одна за другой, но желаемого результата они не приносили. Поклевки жереха были, но жереха некрупного, который как трофей был совсем неинтересен, а потому малыши сразу же отпускались в родную для них стихию. Душа же просила сражения, да такого, чтоб запомнилось надолго.
И вот при очередном забросе я почувствовал какой-то не совсем обычный удар. Поначалу мне даже
показалось, что это зацеп - после удара приманка просто остановилась, и попытка сдвинуть ее с места привела лишь к срабатыванию фрикциона. Но только я подумал о том, что, видимо, придется распрощаться с моей снасточкой, как леска резко пошла в сторону и стала с большой скоростью сходить со шпули катушки. Фрикцион взвыл, удилище изогнулось дугой. Смотав с катушки метров двадцать, рыбина наконец остановилась и начала ходить из стороны в сторону, мало-помалу сдавая при этом свои позиции. Рывки и вообще сопротивление рыбы были какими-то необычными и настолько сильными, что я просто терялся в догадках, а каких же размеров жерех схватил приманку. Если это, конечно, жерех. В какой-то момент заметил, что натяжение лески начинает ослабевать, и тут же у меня появилось ощущение, что рыба готовится к «свече». Опускаю кончик удилища к самой воде и быстро выбираю слабину лески. Не прошло и секунды, как серебристобокая рыбина сделала над поверхностью высокий пируэт и вновь скрылась в мутной воде. Я успел разглядеть и четко понять только одно: рыба была достаточно крупная. Неужели это таких размеров жерех? Понимаю, что на конечной стадии вываживания мне будет непросто, и зову на помощь товарища. Ответа нет - вероятно, я ушел от нашего лагеря слишком далеко, и он меня не слышит. Через какое-то время рыба заметно ослабела, и мне удалось подвести ее к самому берегу. Я в некоторой растерянности, поскольку не совсем понимаю, что мне теперь предпринимать, чтобы в таком месте, у крутого и закоряженного берега, все же не упустить трофей, но тут, откуда ни возьмись, появился Леонид и просто мастерски взял рыбу в подсак. К моему удивлению, это был вполне приличных размеров толстолобик - на 3,5 кг. Конечно, приманку он не хватал - крючок впился в его мощный хвост. Вот такой совсем неожиданный у меня появился трофей. Теперь мне все было ясно: в этом месте вперемежку с небольшим жерехом очень плотной стаей стоял толстолобик.Желания ловить больше не было, да и вечер уже приближался. Поэтому мы забираем рыбу и возвращаемся по берегу к лодке. И тут я замечаю то, на что не обратил внимания утром: почти на каждом деревце в полиэтиленовых пакетах висят аккуратно упакованные соль, картофель, хлеб, туалетная бумага. Оказывается, здесь такая традиция: остались после рыбалки продукты - их домой не везут, а аккуратно упаковывают и оставляют на видном месте. Продукты, конечно, такие, которые долго хранятся, но самые разнообразные. Так на огромном трухлявом пне кто-то оставил две полные, даже не распечатанные литровые бутылки пива и баночку, как потом мы убедились, вкуснейших квашеных помидорчиков и соленых огурчиков. Так что в этом дивном месте никто с голоду не пропадет, даже тот, кто не сумеет поймать рыбу.
Вечером на лоне природы нет ничего лучше, чем провожать уставшее от дневной работы солнце и встречать молодую растущую луну. Потом устроиться на ночлег под открытым звездным небом в медленно покачивающейся на прибойной вечерней волне лодке. Слушать ночью крики каких-то птиц, странные, ни на минуту не прекращающиеся шорохи в тростнике, глухие всплески крупной рыбы... да еще ритмичное похрапывание товарища. Все попытки уснуть в лодке оказались безуспешными, и я вышел на берег. Какой же уют создает ночью живо пожирающий дровишки костер! А вот и долгожданное утро.
Как только рассвело, я сразу отправился на рыбалку. В этот раз пошел уже не вниз, а вверх по реке. Прошел по берегу километра два, но поймал лишь парочку небольших жерешков, которых тут же отпустил. Вернулся опять к лагерю, выпил с товарищем чая, и пошел вниз по реке. Дошел до того места, где поймал толстолобика. Как и накануне, всплески огромных рыб здесь не прекращались ни на минуту. Сначала они были лишь у торчащей из воды коряги, потом их эпицентр сдвинулся ближе к фарватеру, а через какое-то время стая вновь вернулась на прежнее место. Я присмотрелся к всплескам повнимательней: происхождение некоторых вызывало сомнения, но были и явно «жереховые», причем плескался не «малек», а вполне приличная рыба. Но должна же и она брать!
Моя тактика оставалась прежней. Я вновь и вновь делал проводки приманки, забрасывая снасть как можно ближе к всплескам. Прошло где-то с полчаса, я успел поймать и отпустить двух небольших жерешков, и тут после очередного заброса и двух-трех метров проводки последовал мощнейший удар. В этот раз мыслей о том, что это зацеп, не возникало -фрикцион работал постоянно, леска очень быстро уходила со шпули. Через какое-то время ко мне приходит понимание того, что леска сечением 0,25 мм такого испытания может просто не выдержать, а запасную я в спешке оставил дома... Прикручивание фрикциона ничего не дает - леска после мощных рывков рыбы все равно просто слетает с катушки и уходит в воду. Такое ощущение было, что кто-то торпеду прицепил к моей блесне. Необходимость хоть что-то предпринимать, чтобы остановить сматывание такой на тот момент бесценной для меня лески, вынудила меня остановить шпулю рукой. Очень сильно натянувшаяся леска сначала зазвенела, а потом с глухим щелчком лопнула. Думаю, нет необходимости рассказывать о том, что я в тот момент чувствовал - нет для рыболова на рыбалке ничего хуже, чем выматывать из воды безжизненно провисшую леску.
О проигранном сражении с рыбой, которую даже просто увидеть не удалось, товарищу решил не говорить. Почему-то не хотелось рассказывать ему эту историю и слушать утешения в свой адрес. В душе и так царила пустота, которую нужно было побыстрее заполнить чем-нибудь приятным. Перевязав снасть, я вновь отправился все к той же торчащей из воды коряге. Некоторое время рыба не выдавала своего присутствия. Лишь спустя приблизительно полчаса мне удалось увидеть очередной мощный всплеск, а вслед за ним и еще несколько - это говорило о том, что напуганная шумом от вываживания стая вернулась на место. Я вновь начал прочесывать акваторию веерообразными забросами, но как только замечал на поверхности всплеск, сразу же делал дальний заброс в том направлении. И вот после очередного прицельного заброса в район всплеска, который произошел у самой коряги, снасть как-то закономерно и плавно приостановилась, но ненадолго - после секундной паузы вновь началось состязание под названием «кто кого». Рыбина изо всех сил рванула на середину реки. Сматывание лески с катушки происходило в очень быстром темпе и долго не прекращалось. Немного погодя рыба приостановилась и стала ходить из стороны в сторону. Потом, резко смотав еще метров шесть лески с катушки, рванула к пластмассовому поплавку, что сторожил один из рыбацких вентерей. Немного зажав фрикцион, мне все же удалось остановить и даже подвести попавшуюся на крючок рыбу ближе к берегу. Но сдаваться она еще не собиралась - собравшись с силами и быстро разогнавшись, рыбина вмиг проскочила между бревнами, что торчали из воды, и вдруг остановилась. Это был... опять толстолобик. Я его видел - он, сверкая своей ослепительной белизной и похлопывая мощным хвостом по воде, лежал на поверхности. Но продолжать его вываживать, вообще каким-либо образом работать снастью мне не удавалось - какая-то неведомая сила держала ее на одном месте. И рыбу бы я наверняка потерял, если бы не Леонид, который издалека увидел мои метания по берегу, мгновенно завел мотор и подъехал на лодке к месту сражения. Но в этот раз взять толстолобика в подсак ему не удавалось, так как рыбу держал, как на привязи, поводок, который крепко застрял в расщелине бревна. Поэтому ему пришлось подхватить ее под жабры руками и быстро оборвать снасть. После того, как еще один необычный трофей был благополучно доставлен на сушу, мы сразу же его взвесили. Этот экземпляр потянул на 4,2 кг.
На этом, собственно, рыбалка и закончилась - без крупного жереха, которого я так и не поймал, без многопудовых сомов. Товарищ был расстроен - не удалось ему обеспечить мне в полном объеме обещанную рыбалку. Я, если говорить честно, тоже был немного разочарован, ожидал все-таки большего, но впечатления от Дуная были настолько сильными, что о каких-то мелких неудачах и думать не хотелось. Мысли были об одном: как выкроить время и приехать сюда еще раз.
Часам к десяти сильно разгулялся ветер, и громадные дунайские волны стали с шумом накатываться на берег, размывая его. Вода заметно помутнела. А нам предстояла еще долгая и, в связи с таким радикальным изменением погоды, непростая дорога домой. Поэтому мы быстро собрались и уложили вещи в «Крым», а все оставшиеся продукты, аккуратно разложив по полиэтиленовым пакетам, развесили на деревьях. Не без грусти я попрощался с чудным местом, Леонид завел мотор, и мы двинулись в обратный, надо сказать, очень непростой путь. Высокие волны легко подбрасывали наше маленькое суденышко, словно пытаясь, как что-то чужеродное и совсем ненужное, выбросить его на берег. Но моему товарищу к таким трудностям было не привыкать - он выбрал правильную скорость и правильное, по отношению к волнам, направление движения лодки. Когда же мы пересекли фарватер и прижались к закрывшим нас от ветра островам, появилась возможность вообще увеличить скорость лодки до максимальной. Но уже за ближайшим поворотом русла реки нас ждала непредвиденная остановка -морская охрана, что ловко припрятала свой катер в зарослях тростника, любезно пригласила нас на проверку документов. Причем, на казалось бы безлюдной реке мы были не единственными, кто подвергся этой процедуре, - у высокого борта катера уже стояли две лодки и несколько рыболовов что-то объясняли пограничникам. Человек в погонах быстро просмотрел наши бумаги, рассказал о нововведениях и предупредил, что в следующий раз все будет намного строже. После этой процедуры отпустил, да еще и пожелал вдогонку удачи.
Мое пребывание в дельте Дуная подходило к концу. Леонид предложил мне напоследок прогуляться по Вилково - городку небольшому, но очень красивому и своеобразному, который часто называют «украинской Венецией». Действительно, множество улиц в нем - это ерики, то есть водные каналы. По этим ерикам люди передвигаются на лодках - и по делам, и просто на рыбалку. Во время этой прогулки мы повстречались с товарищами Леонида и рассказали им о нашей не совсем удачной рыбалке и о поимке двух толстолобиков. Последнее их ничуть не удивило. Они рассказали, что при ловле жереха толстолобики в Дунае багрятся довольно часто, и этим здесь никого не удивишь. Потом мы много говорили о том, что толстолобик - рыба очень пугливая. И очень часто бывает так, что когда моторная лодка на большом ходу проходит мимо кормящейся стаи, толстолобики, испугавшись шума, с огромной скоростью выскакивают из воды и даже иногда травмируют стоящего в этой лодке человека. Бывали случаи, когда толстолобики заскакивали даже на борт прогулочного катера, прямо на стол, прерывая таким образом чаепитие туристов. Зная о таких странных повадках этих, в общем-то, совершенно мирных рыб, румынская рыбоохрана и пограничники, чтобы уберечь себя от внезапной атаки, перемещаются по реке только в шлемах.
По дороге домой я долго смотрел в окно автобуса. Огромным дунайским разливам и бесконечным плантациям тростника не было ни конца ни края. Множество самых разных птиц, потревоженных шумом машины, огромными стаями поднимались над этими зарослями и долго кружили, как бы провожая меня. Как все-таки хорошо, как мирно и тихо в тех местах, где человек не успел нанести серьезного ущерба природе, ее равновесию. Но надолго ли это? Практически все зависит от нас, от людей.
Сергей Кокодий
Рыболовный мир №3 2008г.
