Всему свое время. И спиннингу тоже. По большому счету, при особом желании я мог бы начать спиннинговать еще весной — в апреле или мае, с берега. Вот только удовольствием бы это было сомнительным. Дело в том, что на Псле, в тех краях где я ловлю, катастрофически мало удобных мест для ловли с берега; при этом коряг здесь, наоборот,  несказанно много. Всё вместе это заметно понижает желание забрасывать в воду посторонние предметы, коими являются разного рода воблеры, блесны и прочие силиконы. Причем желание это окончательно пропадает, если  попробовать ловлю с лодки, которая заметно расширяет рыболовные и прочие горизонты, превращая рыбалку в чистое наслаждение.

    Поэтому весну я провел с удочкой и донкой. Но уж летом, при первом же удобном случае, я ни секунды не сомневался насчет места, в которое рвану теперь.

      Хотя всё вышесказанное далеко не значит, что спиннинг начал меня волновать только летом. Он беспокоил меня и весной, и даже зимой. Дело в том, что я уже давно, еще с прошлого сезона, хотел собрать себе новый спиннинговый комплект. Ну не устраивало меня ни удилище, с сомнительным тестом и строем, ни катушка, душераздирающе шуршащая, и при первой же возможности норовящая сбросить петлю. Ну не нравилось мне, что за две рыбалки на петли у меня уходило сто метров лески — сначала я, тратя время, с переменным успехом их распутывал, а затем просто срезал. И анимация приманок, которую можно было делать только локтем,— потому как кисть из-за неадекватного обстоятельствам спиннинга сразу отваливалась,— мне тоже не нравилась.

    И эпопея выбора новой снасти началась, началась еще в январе, закончившись только к середине мая, что, безусловно, говорит о её кровопролитности, как минимум с моей стороны.

    Сначала я был убежден в том, что мне нужен чистый УЛ. О нем прочитались и выслушались все отзывы, к нему подобралась катушка, и единственное что оставалось — дождаться денег. И, как это не парадоксально звучит, слава богу, что денег у меня тогда в распоряжении не оказалось. Потому что уже через месяц я был абсолютно уверен в том, что УЛ мне не нужен, точнее — не подходит. “Но почему?! Ведь практически все мои воблера весят меньше 7 грамм!” — думал я. Всё оказалось очень просто. Я абсолютно не учел их упористость, или, если хотите, размер лопаты. Ведь действительно, добрая часть моих воблеров — диповые крэнки, которые хоть и не много весят, но зато прилично упираются, особенно на течении. Хорошо что я заикнулся о конкретных моделях, иначе что бы я делал теперь с ультралегким спиннингом — не представляю.

    Итак, мне нужен был лайт, с греющими душу цифрами 2-11 или 3-12 на бланке. И вроде всё было хорошо: снова спиннинг был выбран, снова о нем была выслушана куча положительных отзывов, прочитано всё, что только можно прочитать, снова не без сомнений была выбрана катушка — точнее её размер, — но опять незадача. Спиннинга нет, нигде нет. Может можно заказать? Нельзя — нет на складе. Может подождать? Можно — к концу мая, возможно, он будет. Понятно, что такая ситуация устраивать меня никак не могла, и всё началось сначала.

    Здесь, наверное, пора уже начинать говорить благодарности. Самое большое спасибо достается гр. Red OFF-у, который стойко отвечал на вопросы, помог выбрать и даже купить (наконец-то!) новый спиннинг. Голова Ильи, каким-то непостижимым для меня образом, содержит обширные сведения в области выбора рыболовных снастей, в вопросах техники и тактики, да и вообще всего, что касается рыбалки спиннингом. Что примечательно, сведения из Red OFF-а извлекаются в виде лаконичных предложений, настолько убедительных, что на их исключительной почве нет ни одного шанса прорости сомнениям. Также, благодарность выражается т. Метровскому, за кучу интересных советов и масштабную моральную поддержку.

    Кто-то, может быть, спросит, а что же я всё-таки купил? Честно — говорить не хочется. В последнее время со всех сторон льется такое количество тошнотворного маркетинга, что у меня сейчас нет никакого желания называть модели и бренды. Ограничусь фотографией.

    Впрочем, хватит слов — перейдем, наконец, к делу.

    После первого заброса воблер повис на кустах. Сказав “Хмм”, и сдернув его оттуда, я забросил еще раз. Он снова влетел в прибрежные кусты. После нескольких забросов я понял, в чем дело. Новый спиннинг, не смотря на свою небольшую длину  —  2.10, и на тот факт, что он короче старого на 30 сантиметров, кидает дальше, чем старый. Следующая новость — теперь не нужно замахиваться. Достаточно небольшого, резкого кистевого движения и приманка отправляется в заданную точку.  Постепенно я начал понимать затертую до графита фразу о “продолжении руки”.  Полностью перестроив манеру заброса, я приступил, наконец, к ловле.   

    Проплыв метров сто без поклевок, цепляю воблер за прибрежный корч. Для освобождения приманки приходится плыть к нему вплотную. Рядом — небольшой участок кувшинок. Решаю проверить еще одну историю насчет нового спиннинга, а именно — твичинг. Судя по отзывам, новая удочка с ним очень даже справляется. Первый заброс, середина проводки, где-то на десятом цикле, в паузе между “раз-два-три” и “раз” следует легкий тычок. В глазах начинающей щучки явственно читается любовь к твичингу и небольшое удивление.

    Вот всегда так: как щучка, так немного фантазии в проводке — и вот она; окунь — то же самое, только фантазия поизвращеннее; а как голавль — так фиг вам. Хотя насчет фигвамов мы сегодня еще посмотрим — в межсезонье я купил не только новый спиннинг, также мою коробочку пополнило еще и некоторое количество попсовых японских воблеров. Правда, сейчас на том конце висел воб без характерного прищура — Хорнет. Не четверка, которая в прошлом ходу принесла кучу приятных моментов и которую в итоге таки отгрыз злой осенний щупарь, а тройка, с одним тройничком, но не менее симпатичная и активная в игре.

    Но на самом деле одного хорошего воблера мало. Нужен еще точный заброс: под коряги, под кусты или же просто под обрывистый берег. Причем не просто рядом, а вплотную. Почему? Ему так нравится. Еще ему нравится поперечный заброс. Он стоит головой против течения и любит когда приманка, сносимая струей, идет ему навстречу. И если, сплавившись в лодке за поваленное, лежащее поперек течения дерево, сделать поперечный заброс к корню, и, не спеша вращая катушку, протянуть приманку вдоль ствола, то он не удержится и клюнет. Он падок на эффекты.

    Заканчивая разговор о снастях, поделюсь впечатлениями и о новой катушке. Если все возможности удилища сразу же понять сложно, тем более что я и не ставил себе цели сразу же это сделать, то с катушкой всё в основном ясно. Она оказалось полной противоположностью моей старой. Она абсолютно бесшумная, у неё плавный ход, она, наконец, красивая и она не кидает петли! Она не кидает петли с натянутой леской, она не кидает петли с ослабленной леской, она не кидает петли с провисшей леской. Она оказалась принципиальной в данном отношении. Благодаря какой-то неземной форме дужки лесоукладывателя, леска всегда попадает на ролик, за ней не нужно смотреть, её не нужно поправлять, её не нужно снимать с фрикциона. Можно просто ловить, ни о чем не думая.

    Подводя итог, хочется сказать: не факт, что хорошие снасти принесут вам больше рыбы, но то что они принесут гораздо больше кайфа — факт. Хотя в моем случае, было и то и другое.

    Вообще, вы наверное заметили, что погодка сегодня тоже шептала, причем шептала, самым что ни на есть томным голосом. Фотки атмосферу не передадут, а вот у видео, я думаю, немного получится. 

      Меняю Хорнет на Ридж и ловлю несколько рыбов ладошечного размера. Некоторые говорят, что Ридж ловит только мелочь. Это неправда, точнее, не совсем правда. Ридж ловит всё, но так как мелкой рыбы гораздо больше, чем крупной, то чаще попадаются, конечно, живцы. Особенно при моей истории с голавлем, в которой у поверхности снует в основном рыбка поменьше, а голавль покрупнее стоит глубже. И тут вопрос: ловить мелочь, сразу же бросающуюся на воблер, или поставить что-нибудь другое, в надежде на голавля повзрослее. Но Ридж, в отличие от меня, много не думает — он ловит.

    В этом году, в основном за счет снежной зимы, а отчасти и благодаря дождливой весне, уровень воды в речке выше, чем в году прошлом, а течение, соответственно, сильнее. В связи с этим, надеясь наконец её разловить, цепляю к застежке 44-ю Эльку. На прошлогоднем, вялом течении она еле шевелилась, теперь же выдает довольно ощутимые колебания. Посмотрим, выйдет ли из этого что-нибудь.

   Что-то вышло. Этим чем-то оказался симпатичный резвый окунек.

    Воодушевившись, минут двадцать полоскаю только Эльку. Пусто. С голавлем на нее, видимо, всё-таки не судьба. Ну что ж, тогда в бой идет японская попса. Для начала — Чабик, самого попсового аюшного цвета.

    Сегодня, кстати, я решил и сплавляться по другому. Обычно, я сначала поднимаюсь на пару километров вверх, затем сплавляюсь, пока не уйду на полтора-два километра вниз, относительно точки старта, а потом опять возвращаюсь. Сегодня я решил только сплавляться, а затем, завершив рыбалку подниматься обратно. Я пожалел, что вообще когда-то куда-то поднимался: места ниже по течению оказались настолько сказочными, что глаза просто объедались живописными пейзажами.

    А тем временем попсовый Чабик самого попсового цвета ловил рыбу. Что интересно, ловил и на плюх и на проводке, да и вообще оказался крайне симпатичным крэнком с завораживающей высокочастотной игрой.

     Следующий поворот реки оказался самым роскошным, из всего сегодня увиденного. Псёл здесь немного сужался, с одной стороны обнажая небольшой пляжик, а с другой стороны, на повороте реки, шевеля течением листья свежеповаленного дуба. Можно было смотреть и смотреть, тем более что голавль всё равно перестал ловиться.

    Да, ловиться голавль перестал. Надоело ему это вредное для здоровья занятие часиков в 10. Хотя клевать он продолжал. Да-да, он клевал, но, тем не менее, не засекался. Было несколько клевак на Чабика и пять поклевок и один сход на Чирфул, тоже оказавшийся весьма симпатичным воблерком. Пару ударчиков случилось и на 33-ю Эльку, а один зверь издевательски ущипнул её прямо у лодки. Обьемного Черрика, как и взрослого размера страйкпрошного Оскара голавль, видимо, испугался, не выказав к ним ни малейшего внимания. К полудню поклевки постепенно затихли, наводя на мысль о возвращении.

    Последней пойманной сегодня рыбой оказался окунь. Взял он на Тини от Салмо. Напоследок я решил еще немного поупражняться в твичинге, и, как это ни абсурдно, Тини очень хорошо для такого занятия подошел. Причем, взял окунек интересно: без поклевки, вообще. На очередном смыке я просто почувствовал тяжесть, которая после подсечки стала улепетывать в глубину. Но от нас, как известно, не уйдешь.

    Завершаю рыбалку уже традиционно для себя Хорнетом-четверкой. И зарабатываю на него две классные поклевки. Но уже, видимо, щучьи, потому как теперь уже я с головой ушел в стоп-энд-гоу, потому как твичинг надоел, да и легковата всё-таки моя палочка для подобных занятий с упористыми крэнками. Так вот поклевки были, а результата — нет. Видимо щучка, посовещавшись с голавлем, тоже решила пасть сегодня больше не открывать. Впрочем, и ладно, пора уже и домой, на сегодня хватит. 

    Давно я не был на рыбалке. Давно. Минувшие выходные оказались беспросветно заколочены, за ними последовали трудовые будни, шансов на рыбалку не оставившие, а потом наступила суббота, недружелюбно пасмурная, ветреная и дождливая, впрочем, как и вся прошедшая неделя.

    Воскресенье. Последняя надежда. Смотрю прогноз — солнце! Едем!

    Карась. Конечно, карась, ведь на календаре конец мая, и у него сейчас пик жора. Уже через две-три недели он начнет вредничать и уйдет на глубину, а сейчас он ловится — жадно и азартно.

    Удочка. Днепр. Тихая заводь. Еле заметное течение слегка теребит поплавки.

    Не берет. Еще рано. Пока замешиваю прикорм. Спустя несколько минут метаю ароматные шары в воду.

    Ловлю несколько бычков. Странно — карась где-то рядом, но брать по-прежнему не хочет. Сдвигаю поплавок чуть выше, убрав влияние течения на снасть — теперь он в полулежащем состоянии неподвижно прибит над прикормленной точкой. Минута — и он медленно и лениво скользит в сторону, всё больше ложась на воду. Подсечка — карась! Ах вот что ты хочешь — неподвижности и стабильности. Ну, теперь поехали.

    Карасики клюют исправно. Также частенько попадаются бычки, разного цвета и размера. Между ними затесалась редкая в нынешних уловах рыбка — ёрш.

    Прикормка сработала на отлично. Карасевый ФД пополам с ароматными домашними сухарями сражал карася наповал. Особенно радовал его размер — 200, 300 и даже 400 грамм. Попадались, конечно, и поменьше, но упитанные формы среднестатистического сегодняшнего карася крайне приятственно радовали глаз.

    Желтое солнышко катилось всё выше и выше, и со временем начало припекать, располагая к загару. Карась брал изумительно. Часам к девяти абсолютно закончились черви. Пришлось пустить в ход нож, и раскопать неподалеку участочек травы. Спустя несколько минут в пустую банку переместились два десятка аборигенных червяков. На них клевало даже лучше. Релакс продолжался.

    К одиннадцати проснувшиеся гэсовцы начали активно давать воду, чем совершенно обрубили клёв. По опыту местной ловли знаю, что дальше можно не продолжать — карасю всё это не по душе. Глядя на поплавки, еще немного загораю и начинаю собираться.

    Отдых выходного дня, безусловно, оправдал самые оптимистичные надежды, порадовал и погодой и рыбалкой, и, конечно же, уловом. Заряд бодрости получен. Жизнь, без сомнения, продолжается.

    Много ли нужно человеку для счастья, рыбацкого счастья? Тихий берег речки, любимая снасть, погожий денек и несколько часов наедине с природой — для многих это как вдох, без которого невозможна жизнь. Но, кажется, я о чём-то забыл. Нужна еще рыба. Присутствие рыбы на рыбалке давно уже стало традицией, которую хоть и не все считают нужным соблюдать, но с которой всё же согласно большинство. Лично для меня, рыбалка без рыбы — рыбалка неудачная, а если еще и без поклевок, то просто катастрофическая. Какими бы прелестными не были природа и погода, какими бы живописными не были пейзажи, рыба нужна обязательно, иначе ужасное настроение обеспечено на весь день. Собственно, поэтому я и стараюсь прикладывать кое-какие усилия для того чтобы рыба была, благодаря чему уже и не помню, когда в последний раз её совсем не было.

      Карась. В средине мая он должен ловиться везде. И хоть это совсем не означает, что он будет ловиться, но всё-таки дает некую надежду, и основание для строительства рыбацких планов.

    …Все ложбинки были засыпаны туманом, настолько концентрированным и белым, насколько и непроглядным. Забавно, но вокруг его было не так уж и много, и практически весь он почему-то прятался в низинах. Он был прохладным, но не опасным.

      Во влажном воздухе соснового леса нос щекотал сладкий запах хвои. Уклоняясь от неожиданных паутинок, я скольжу по тропинке, вскоре приближаясь к реке.  

    Днепровский проливчик, на берегу которого я пока располагаюсь, сейчас представляет интерес: благодаря похвальному поведению ГЭС-а уровень воды очень даже приемлем, а небольшое течение делает водохранилище слегка похожим на реку, что, безусловно, большой плюс, хотя бы в смысле красоты пейзажа. Станет ли это положительным в смысле поклевок — сейчас увидим.

    Наживляю червяков и забрасываю донку в воду, недалеко, метрах в двадцати пяти. Глубина не больше полутора метров, летом здесь поднимутся водоросли, но сейчас, сейчас здесь должен быть он. На противоположном берегу заливаются трелями соловьи. Солирует им одинокая кукушка. Течение натягивает леску и клонит кивок к воде.

    Через минуту поклевка. Кончик спиннинга заходился короткими рывочками, явственно напоминая о своем присутствии. Подсекаю. Что-то есть. Небольшое. Небольшое, но есть — уже приятно, достаем.

    Тяк! Карасик. Симпатичный! Поправляю червячка и забрасываю повторно. Пока кивок молчит, замачиваю прикормку. В готовую смесь добавляю грамм триста свежесваренного пшена — ему должно понравиться. Не успеваю закончить с прикормом, а по кончику бьет следующая поклевка. Сопротивление уже посолиднее. Вытягиваем.

    Дуплет! Неплохо-неплохо! “А нужна ли вообще здесь прикормка” — сразу же проносится в голове. Как потом оказалось — нужна, и очень даже.

    В таком же темпе ловлю еще нескольких карасей. Стоявший вдалеке слева мужик не выдерживает. Одетый в бежевую курточку и потертые джинсы, он, сутулясь, подходит поближе и задает первый вопрос.

— На шо клює? — спросил он улыбаясь и разглядывая мою мисочку с прикормом.

— На красного червяка, — с готовностью ответил я.

— На обычного красного червяка? — удивился мужичок.

— На обычного, на красного, на червяка, — косясь на чуть шевельнувшийся спиннинг ответил я.  

— А в нас нічого! — пожаловался улыбающийся мужичок.

    Не дождавшись с моей стороны сочувствия, и сказав на прощанье “Ну, хай клює!”, мужичок вернулся обратно.

    Чем выше поднималось солнце, тем более вялым становился клёв. Часам к семи поклевки нужно было уже ждать. Появились и холостые выстрелы.

    В двадцати метрах справа останавливается еще один мужчина. Начав с классического “Рыбу продаете?” и получив в ответ бородатое “Здесь рыбы нет!” мужчина интересуется уловом. Узнав о карасях, вдохновенно собирает снасти. “Слава богу, адекватный” — думаю я, потому как в смысле соседей на рыбалке всякое случается, и нетактичный сосед может испортить всё, причем, что особо печально, он сам этого и не поймет, ввиду отсутствия этой самой тактичности. Первое мнение о мужичке оказалось верным и впоследствии: сосед перед вываживанием даже колокольчики со спиннингов снимал, а это многое значит.

    Скучно. Минут пятнадцать провожу без поклевок. В чехле есть еще удочка — решаю ею оживить ситуацию. Даже если ничего не поймаю, то хоть на поплавок посмотрю, а это, кстати, для меня удовольствие уже само по себе. На донку, дабы не прозевать возможную поклевку и спокойно отвлечься удочкой, вешаю небольшой колокольчик. Взмах удилищем — и поплавок хлюпает о воду. Метров пять он проплывает без движения. Только я потянулся к катушке, чтобы открыть дужку, и сплавить поплавок еще, придерживая и устраивая ему сеанс болоньеза, как на донке истерически зазвенел колокольчик. Бросаю удочку на рогульку и хватаюсь за спиннинг. Рыбы нет, но черви изгрызены. Склонившись над коробочкой с червями и перенаживляясь, слышу со стороны удочки сухое потрескивание. Подымаю глаза — кончик изогнулся к воде и амплитудно дёргается!  Подсекаю и вывожу к берегу хорошего карася!

    Оказывается, он есть и под берегом! Ведь поплавок оставался лежать буквально с нескольких метрах! Вот это новости! Забрасываю донку, а затем снова удочку. Ситуация повторяется. Снова звенит колокольчик и снова удка летит на рогульку, оставаясь без внимания. С донкой опять мимо. Смотрю на удочку. Ё-моё! Кончик поплавчанки снова прыгает как пони на родео! Подсекаю. Ого! Включается фрикцион. Этого надо вываживать. Отхожу пять метров влево, миновав молодую поросль камыша, и забрасываю карасика на берег. Самый крупный за сегодня!

    Поплавок теперь не выпускаю из виду. Вонзаю подставку под удочку поглубже и приподымаю её, а саму поплавочку выдвигаю подальше над водой. Поплавок, неохотно шевелясь на течении, останавливается в пятнадцати метрах ниже, и в пяти метрах от берега, как раз у только-только появившегося над водой кустика камыша. Таким образом, я пытаюсь превратить дважды приключившуюся случайность в закономерность. Выходит! Карась клюет с остервенением! Чаще всего наполовину склонившийся над водой поплавок он ведет в сторону, иногда — выкладывает на поверхность, совсем редко — топит.

    Практически все поклевки на удочку происходят наверняка. На донку же появляется всё больше и больше холостых. Иногда влетает ладошечная густерка, судя по всему виновная в этих поклевках, но попадается и карась. Хочется есть, хочется позавтракать, но некогда. На удочку с донкой клюет наперебой.

    Мужик, стоящий в двадцати метрах и забросивший три спиннинга курит, иногда завистливо косясь на меня. Но чем же я помогу, когда кормушки у него пустые, а вместо вкусных червячков на крючках сидят опарыши. Иногда он достает небольших карасей. Затем начинает:

—  Четыре года назад я здесь ловил карасей до килограмма, вот таких(при этом, рассекая воздух, ребро ладони правой руки опускается посередине предплечья левой), а сейчас — что-то не очень!

    Не люблю я эти разговоры про 4, 5, 10, 20 лет назад, про вчера, позавчера, на прошлой неделе. Особенно неуместными и абсурдными кажутся они сейчас, когда рыба есть и когда она клюет. Бери и лови. Но мужик продолжает жаловаться, пытаясь дождаться от меня сочувствия. Но мне некогда, у меня клюет.

    Уровень воды равномерно увеличивался на протяжении всей рыбалки. Меня начинает подтапливать, и я смещаюсь на десять метров вправо — берег здесь немного повыше. Полагая, что поклевки на новом месте тут же не возникнут, собираюсь наконец пообедать. Ничего подобного. С трезвонящего спиннинга тут же снимаю упитанного карася, а поплавок удочки топит шершавая плотвичка.

    Я голоден. Очень. Но как можно есть при таком клёве! На донку всё время идут пустые поклевки. Иногда, через стайку густеры удается протиснуться карасику — тогда я вытягиваю рыбу. Густера же, судя по всему, крупный карасевый крючок просто не может заглотить, да и не нужна она мне.

    Часам к одиннадцати много пустых клёвов случается и на удочку. Наконец достаю виновницу — это мелкая уклейка. Иногда попадаются микроскопические бычки, которые тут же летят обратно. На донку практически не клюет, всё внимание на поплавке.

    Я долго терплю мелочь, и терпение моё иногда награждается круглыми карасями. Что примечательно, на удочку карась берет крупнее.

    После пяти невнятных поклевок, наконец, следует та самая. Поплавок медленно уходит в сторону, постепенно погружаясь под воду. Подсечка — и удочка неподвижно во что-то упирается. Это не зацеп, я точно это знаю. Это первый признак того, что на крючке крупный карась. Мгновение он неподвижен, а затем начинается борьба. Ухожу вдоль речки чуть в сторону, чтобы без помех втянуть его на берег. Есть!

     Полдень. Прекращаются поклевки и на удочку. Наконец обедаю! Затем не спеша собираюсь. Достаю из воды тяжеленный садок. Ух! Выбросив остатки прикорма в воду, с греющим душу удовлетворением отправляюсь домой.

     Рыбацкое счастье, как оказалось, есть! Оно существует. Я желаю всем почаще его испытывать!

    История эта начинается не как обычно, в день рыбалки, а в день его предвосхищающий, вчерашний. Начинается она в четырех километрах от города, в небольшом леске, главную достопримечательность которого составляют молодые дубы. Согласно справочной рыболовной литературе, именно на свежих дубовых (уместны также березовые) листьях, вечером или ранним утром следует искать жука, майского жука. Та же литература уверенно утверждала, что именно в таких местах и в такое время жуки сидят на вышеуказанных листьях, находясь почему-то в состоянии оцепенения, благодаря чему их можно брать голыми, дрожащими от предвкушения удачной рыбалки руками.

    Был теплый вечер, дубки были украшены уже приличным количеством сочных зеленых листьев, но в состоянии оцепенения находились вовсе не жуки, оцепенило пока только меня. Дело в том, что после досмотра двух десятков деревцев искомые хрущи обнаружены не были. Правда, местами овальные листья были кем-то варварски изгрызены. Но здесь же были найдены разнокалиберные и разноцветные гусеницы, взявшие всю вину на себя. “Где жуки?!” — заискивающе обратился я к деревьям, ветви которых теперь начали казаться мне достаточно эгоистично и нагло топорщащимися. Дубки молчали. Правда, надо заметить, что они были не так уж и молоды; пожалуй, они перешли уже в состояние юности, благодаря чему большая часть заветных листьев оказалась для меня недоступной из-за высоты своего расположения. Тем не менее, часть веток росла пониже, но жуков там всё равно не было.

    Минут через десять, продвигаясь по тропинке идущей через лесок, я решил взглянуть себе под ноги. Посередине дорожки, не сворачивая, деловито бежал упитанный хрущ, не обращая на меня никакого внимания. “Один есть” — подумал я, аккуратно кладя жука в баночку, и выдав ему на ужин пару свежих дубовых листочков. Через минуту я обрадовался вторично – наконец было найдено “уловистое” место. Не знаю, чем эта ветка была лучше предыдущих, — как по мне – ничем, — но на ней я наконец увидел жука, а затем второго, третьего, четвертого и даже пятого. Улыбнувшись, я занялся сбором урожая.

     Что интересно, жуки оказались созданиями пугливыми, и при малейшем прикосновении разжимали лапки и пикировали в прошлогоднюю листву, цветом перекликающуюся с цветом жучьих спинок, а поэтому затрудняющую поиски. Каждый жук чувствовал своим долгом поступить именно таким образом, поэтому цикл поиска повторялся с неизменной точностью. Видимо, со стороны всё это смотрелось забавно, потому что проходившая недалеко дачница, с ноткой сочувствия в голосе поинтересовалась, чем же я здесь занимаюсь. Получив ответ, она поведала, что хрущей также очень любят куры. Узнав, что ловля кур меня не интересует, мадам двинулась дальше. Хотя, ловля кур могла бы представлять интерес, ведь гастрономическая их ценность всё-таки неоспорима, достойное сопротивление на вываживании, уверен, гарантировано; но с другой стороны, куры в воде не живут, а это принципиально.

    Дальнейшая охота на хрущей уже сложности не представляла, и даже удалось обнаружить деревце, с которого я взял десятка два пленных. Частенько я уже не искал их в листьях и траве, а заблаговременно подставлял под них баночку, в которую и совершалось благополучное падение. Но одному удалось ужужжать прямо из банки, а некоторые падали с листа еще до этого маневра, поэтому шевелить лежащие на земле темные листья приходилось частенько. Затем я обнаружил еще один интересный факт — жуки, оказывается, неплохо маскируются. То есть даже если собрать с веточки всех жуков, со всех сторон тщательно её осмотреть, а затем хорошенько тряхнуть — один-два, как правило, выпадут еще. Увеличив таким образом эффективность поисков, скоро я обладал приличным хрущовым запасом.

    Выпрямив спину я оглянулся вокруг. Вечер догорал, и в полном безветрии в лесу слышался идущий отовсюду гул. Над кронами деревьев кружили хрущи. Они были везде: и повыше и пониже, некоторые жужжали прямо в траве. Лес жил маем и жуками, майскими жуками.

    Заправив полный бак девяносто вторым я отправился домой, ждать завтра. Завтра наступило достаточно быстро, начавшись со сборов и продолжившись выездом. Через пять минут пути полился дождь. Укрытием от неожиданных осадков послужила растущая у тротуара вишня, которая своей белоснежно-цветущей кроной временно сдерживала теплые, но к сожалению мокрые капли. Дождик, ввиду своей кратковременности настроение не испортил, и, завершив вишневую ингаляцию, я продолжил путь, который уже ничем не прерывался.

    Наконец-то! Псёл! Я скучал по тебе! Но времени на нежности совершенно нет: вокруг май, в рюкзаке хрущи, а это определенно что-то значит! Достаю из рюкзака 0,16-ю леску и упаковку крючков — скоро будет снасть на голавля. Кстати, крючки для хруща, как оказалось, нужны специальной формы и довольно внушительного размера. Об этом я узнал, когда продавец Анатолий целую минуту задумчиво смотрел на витрину, в итоге сказав, что нужных крючков нет, но потом всё-таки извлек из-под полы то, что нужно. К тому же именно он поведал, что жуков надо искать еще до рыбалки, потому что на реке с этим возникнут проблемы. Чтобы убедиться в этом, специально побродил по хащам — жуки действительно отсутствовали. И в третий раз я скажу Анатолию спасибо, потому что, как выяснилось, и насаживать жука на крючок нужно не как попало. Жало должно войти у жука под головой, а выйти, кхм, в том месте, на которое даже жуки порой ищут себе приключения.

    Начать рыбалку решаю без поплавка. Место, где я собираюсь ловить это позволяет: дальний заброс тут не нужен, а жучка можно без проблем сплавить метров на 20 вдоль интересного обрыва. Хрущ на крючке, метровый поводок петля-в-петлю соединен с основной леской, поехали. Минут 5 наблюдаю за дрейфом приманки. Безрезультатно. Решаю всё-таки привязать поплавок — контролировать снасть без него неудобно. Водоналивных поплавков у меня два: один побольше с зеленоватым отливом, другой поменьше, прозрачный. Большая дальность сплава не нужна, поэтому вяжу тот, который поменьше. Ловлю еще немного на том же месте — поклевок по-прежнему нет.

    Ниже по течению слышатся всплески, определенно там что-то происходит. Решаю сместиться к этому месту. Здесь есть возможность спуститься с кручи, и сплавлять снасть под растущее над водой дерево. Цепляю свежего жучка, старый представительного вида уже лишился. Новый жучок оказался на редкость упитанным. Настолько упитанным, что даже на крючок одевается с трудом. Рыбка может и не засечься, ну да ладно, пусть сначала клюнет. Сплавляю хруща до перспективного места. Ничего. Но рыба здесь явно присутствует — периодически голавль хватает что-то с поверхности. Выматываю и сплавляю еще раз. Теперь останавливаю жука прямо под обрывом, на котором растет дерево. Хрущика выносит на поверхность, и благодаря течению он рисует на воде явственные “усы”. Тот час он пропадает из виду, а поплавок дергается в сторону. Подсекаю — мимо. Жук вместе с поплавком вылетают над водой. Еще одна попытка. Когда жучок достиг нужной точки и всплыл, поддергиваю кончиком удочки. С шумным всплеском голавль атакует хруща, наполовину вылетев из воды. Опять мимо! Но что же всё-таки особенного в этом месте, в этом дереве?! Присматриваюсь. Ёёёёёё! Это дуб, а над ним тяжело кружит толстенный  хрущ! Вот и ответ! Перенаживляю жука, теперь должно получиться. Сплав, пара подергиваний, и поплавок ныряет под  воду. Как положено, считаю до двух и подсекаю. Сидит! Небольшой, зато первый в жизни пойманный на майского жука. Тяк! Поправляю наживку и повторяю уловистый маневр еще раз. Есть! Этот покрупнее. Вываживаю и завожу в подсак голавлика грамм на 300-400.

    Снова забрасываю и тут… и тут начинается дождь.

    Через пару минут взрывается гроза. Несколько раз бьет молния. Как там, “Люблю грозу в начале мая”?! Очень похоже. Но поэт-то любит, а вот голавлик, как оказалось — нет. Видимо, испугали его именно громовые раскаты. Дождь шел полчаса, но в редкие моменты затишья я совершал попытки что-либо поймать. Безрезультатно. Затем я просто закрепил удочку на берегу, остановив хруща в перспективном месте, и из-под плаща наблюдал за происходящим. За всё это время жуком никто не заинтересовался.

    Когда дождь угомонился, меняю место. Ниже по течению есть поваленное дерево, с которого можно сплавляться по очень интересному маршруту. Пробираюсь к нему по практически незаметной тропинке, идущей рядом с рекой, периодически отмахиваясь от натянутых между кустами сизых ниток паутин. Забрасываю. Несколько минут попыток — и снова меня накрывает дождем. Решаю еще попробовать выше по течению. Здесь, рискуя чистотой штанов и обуви, под глинистым обрывом можно пробраться к интересному мысу, с которого тоже очень удобно спускать жучка. Перед тем как я скрылся под обрывом, единственный раз за день появилось солнышко. Стало жарко, конвульсирующая надежда взяла себя в руки, и даже открыла один глаз.

     Но мысок тоже молчал. Вообще, настораживало не столько отсутствие поклевок, сколько полное отсутствие активности рыбы. Причем не только голавля. На реке был полный штиль. Снова срывается дождь…

    Возвращаюсь на старое место, вспоминая об еще одной уловке, которую можно попробовать.  Как описывает в своих голавлевых мемуарах (а есть и такие!) т. Хантер, на поводке  повыше жука нужно ставить подпасок из дробинки, тем самым заставляя его заманчиво плыть в толще воды. То есть таким образом жучок превращается, извините за выражение, в суспендер. Дробинка прижата, хрущик тонет, но результата по-прежнему нет. Идет  дождь… он идет и когда я собираюсь и когда еду домой. Он испортил всё. Злополучная громыхающая туча кружила надо мной полдня… особо веселил сухой асфальт на середине пути и дальше… Но ничего! Ничего! Я еще вернусь сюда, обязательно вернусь! Первые полчаса рыбалки просто не позволят мне это не сделать!

***

    Через день, 10 мая, я снова засобирался на рыбалку, посмотрев накануне целых три прогноза погоды. Два из них обещали переменную облачность и кратковременный дождь, третий — круглосуточную грозу. Два против одного. Еду!

    Просыпающийся город пах цветущими каштанами. Промелькнувшие села — сиренью. Утро, не послушавшись никаких прогнозов, оказалось теплым и солнечным.

    Заправив поплавок водой, приступаю к ловле. Решаю начать с омутка на повороте реки. В прозрачной летней воде здесь часто можно увидеть голавликов, снующих у берега. Но пока вода еще слишком мутная, и единственное что притягивает взгляд, это поплавок, впереди которого плывет майский жук. Пара проплывов с периодическими придержками результата не приносят. Пробую увеличить аппетитность жука, делая кончиком удочки короткие рывки. Голавль подходит, но не берет — рядом с жуком раздается небольшой всплеск, и рыбина уходит в глубину.

    Смещаюсь к уже известному растущему над рекой дубу. Опять чистые проплывы рыбу не интересуют. Сплавляю хруща под дуб и делаю несколько рывков удочкой. Жук пропадает, но поплавок не шевелится. Не выдерживаю и подсекаю. Полсекунды сопротивления и голавль сходит. Поспешил. Через пару минут еще поклевка. Взял на придержке, уже за деревом. Поплавок дрожит и уверенно уходит в сторону. Подсекаю. Хороший! Три мощных удара сотрясают легкую удочку, и голавль выходит на поверхность. Разворот, резкий хлюп хвостом по воде и сход. Да что ж такое! Снова пара минут без поклевок, но при виде дрожащего хруща опять кто-то не выдерживает и тянет поплавок в сторону. Жду. Ровно две секунды. Подсечка — сидит! На этот раз небольшой. Благополучно доставляю его на берег.

    Здесь поклевок больше нет. Ухожу вниз по течению, к упавшему дереву, в прошлый раз показавшемуся очень интересным. Местечко здесь на первый взгляд действительно не плохое: сначала жук идет вдоль кустов, затем проплывает мимо внушительной коряги, и заканчивается маршрут под ивой, склонившей в воду гибкие зеленеющие ветви. Странно, но интерес к жуку никто не проявляет. Не видно и активности рыбы вокруг. Ухожу на глинистую, пятиметровую кручу, с которой открывается вид на поворот речки.

    Ничего. Ни здесь, ни повыше, ни пониже. Несколько раз возвращался к дубку, но и там пусто. Два часа бегаю меняя места, жуков, проводку, огрузку — не помогает. Я никак не могу это объяснить. Сегодня с деревьев в воду летит гораздо больше жуков. Когда солнце поднялось повыше, это стало прекрасно заметным. Один за другим они плыли по воде, в нескольких метрах от берега. Некоторые добросовестно шевелили лапками, другие смирились со своей участью, но ни разу, ни разу я не видел чтобы жука кто-то съел. Я не могу это объяснить. Он просто не питался, хотя еда падала ему с неба, в прямом смысле этого слова.

     Еще не было 10 часов, а я уже уезжал, в полной мере осознавая всю турыстичность своей натуры.

 *** 

     Для третьей попытки я встал пораньше. Долго не раздумывая, сразу же спускаюсь под обрыв, в 20 метрах выше дуба. Бульк, и поплавок с жуком в воде. Сплавляемся до дерева, придержка — и по дуге под обрывчик, к берегу. Пара дёргов и жук исчезает. Поплавок рывком прыгает в сторону. Не выдерживаю и подсекаю сразу, не считая секунды. Сидит.

    При вываживании стараюсь не шуметь, но голавлик всё же выдает несколько хлюпов. Меняю наживку, надеясь, что всех родственников он не распугал, и поклевки еще будут. Но напрасно, клёвов больше нет. Меняю место. На омутке жук оказывается укушенным, но не съеденным — видимо, мелочь.

    Не вдохновившись еще парой точек, возвращаюсь под дуб. Солнце уже приподнялось, и есть возможность понаблюдать, как же сегодня ведет себя голавль в смысле пикирующих с дуба жуков. Сегодня он их ест. Всех. Интересно! Забрасываю. Оказывается, он ест всех кроме моего. Всевозможные подергивания и придержки  его не беспокоят. Ставлю дробину — хрущ уходит под воду, шевеля на прощанье лапками. Не помогает. Снимаю и дробь и поплавок, теперь по воде плывет только жук, ничем не отличаясь от десятков других, падающих с воздуха. Но голавль так не считает: других он ест, а моего при этом полностью игнорирует.

    Сегодня активен хищник. Скорее всего, щука. То под одним, то под другим берегом периодически слышатся бултыхания и видна разлетающаяся в стороны рыбешка. Иногда кто-то атакует и голавлевую стаю. А один раз, не заметив неподвижного и замаскировавшегося меня, щучка ударила буквально в двух шагах.

    Появляются мысли о прекращении рыбалки. Голавль оказался слишком пуглив. Чтобы подытожить, ухожу еще вверх по течению.

    Ничем не примечательное место: в кустах возникла прогалина, а берег образует небольшую заводь. Забрасывать удобно. Попробуем.

    Взмах удочкой — и жук с характерным звуком смачно плюхается о воду. Сразу же из глубины взлетает голавль, смыкает пасть на жуке и улепетывает обратно. В  ярких солнечных лучах я вижу всё до мельчайших подробностей, каждое движение, каждый цвет. Зрелище незабываемое. Нечеловеческим усилием заставив себя выждать целую секунду, подсекаю. Есть! Поводив его немного возле бережка, выбрасываю на влажную траву. Красавец!

    Побродив еще чуть-чуть, завершаю рыбалку. Оставшиеся два десятка жуков высыпаю около уже успевшего стать родным дуба. Жучки не спеша уплывают вдаль, так никем и не тронутые.

    Что хочется сказать в конце. Голавль в очередной раз доказал свою осторожность и непредсказуемость. Но это только увеличивает степень увлекательности его ловли. Я хотел попробовать поймать его именно на жука, и я это сделал. Не всё, далеко не всё задуманное получилось. Но почин, будем считать, есть. Впереди ждет лето и воблеры. Увидимся!

    О том, что на одном днепровском заливчике начала брать плотва я узнал еще в начале недели, в одном из рыболовных магазинов города. Второй раз я услышал о нем спустя пару дней, абсолютно случайно. Заливчик этот я хорошо знаю, и если там клюет — а об этом судя по всему уже половине города известно — то в выходной день там яблоку будет негде упасть: с самого утра все перспективные места будут заняты. Поэтому ехать я решил после обеда, когда рыболовы сидевшие с утра уже начнут возвращаться.

    Субботнее утро было посвящено подготовке снастей. Был найден запропастившийся садок, перевязаны поводки, проверены крючки и раздобыта прикормка. В местах обитания червяков были проведены тщательные раскопки, на которые ушло приличное количество времени, потому как на привычных местах червей не оказалось, а на непривычных они без боя не сдавались.

   Страшно сказать, но последний раз на удочку я ловил почти год назад! Летом был спиннинг и голавль, осенью — спиннинг и судак, и даже в этом году, в марте, были выезды со спиннингом. Надо сказать, что выезды эти не принесли ни результата, ни — что самое главное — удовольствия, наверное поэтому они и были такими короткими. Удары джиги о дно не волновали вообще, и я уже стал бояться, не случилось ли со мной чего — но скоро все стало на свои места.  

    Рассчитал я всё правильно.  Подъезжая к месту ловли — а было уже около 12 — навстречу мне стали попадаться рыболовы приехавшие еще рано утром, а теперь возвращавшиеся домой.  То что они увлекались именно ловлей рыбы было понятно по связкам удочек, привязанных к раме велосипедов; а о том что рыбачили они с утра, говорили их красные, помятые лица. Хотя, возможно, их пунцовые носы были таковыми по другой причине, но в том, что люди эти были рыболовами, сомневаться не приходилось.  

    Уже подъехав к воде, прямо на моих глазах освободилось интересное место: двое рыбаков, закинув рюкзаки на плечи и сжимая в руках по паре телескопов, двинулись в неизвестном направлении. Присев на осколок бетонной плиты — неизвестно кем принесенный, но явно служивший сиденьем — я сразу же занялся разматыванием удочки. На крючок был сажен червяк, свистящий взмах удилищем — и поплавок очутился в воде. Он немного качнулся, успокоившись после заброса, и сразу же ушел под воду. Машинальная подсечка, короткое сопротивление, и в руках уже бьется упитанная ладошечная плотва. В этот момент я сразу же понял чего мне так не хватало, и что мне было так нужно. Именно это, а не гламурный спиннинг, дорогущая катушка, и полмешка свинца в придачу. Я забросил снова, и через минуту у меня в руках уже трепетал карасик — первый, весенний.

    Погодка шептала. Дело в том, что заливчик спрятан от Днепра участком леса, поэтому ветер сюда не долетает. На воде был полный штиль. Теплое солнце сразу же оставило меня в одной  рубашке. В воздухе витали запахи костра, речки, сухой травы, мягкого тепла и весны. Ярко светило солнце, и я щурился глядя на поплавок. Но поплавок — что особенно приятно — не скучал. Клевало отменно. О второй удочке я перестал думать сразу, о прикормке — почти сразу. Всё и так было замечательно. Поплавок прыгал и нырял, его водило и выкладывало; иногда он срывался с места сразу же, иногда — погодя; и каждое его движение, каждый шаг — заставлял сердце биться чаще.

    Особенно радовало наличие в заливчике хорошей плотвы; на удочку — просто сказка.

    Спустя некоторое время клев перестал быть стабильным. Частенько клевала откровенная мелочь, появились и холостые поклевки. Зато стал чаще попадаться карась. Крупным его назвать нельзя, но приятным — очень даже. Был, правда, и один неплохой, но он оказался и самым хитрым: вместо того чтобы как подобает приличному карасю пойти в сторону, он пошел на меня, ослабил натяжение лески и в итоге сошел. Что примечательно, это был единственный сход за всю рыбалку.  

    Засиживаться допоздна я не стал, и когда солнце своим цветом стало обозначать закат, решил собираться. Шнурок садка при вытягивании из воды приятно впился в запястье. Впереди еще несколько выходных. Кажется, я знаю, как их провести.